Хронология январских событий известна и повторяться в какой день, что происходило снова, не имеет смысла, однако следует пробежаться по летописи этой истории навсегда оставшейся в сердцах казахстанцев как одна из самых глубоких национальных трагедий исходя из того, кто же в итоге были бенефициары так называемого путча, а по официальной версии “coup d’etat” (с фр.) — государственного переворота. Здесь следует напомнить, что на скамье подсудимых оказались шеф КНБ Карим Масимов и его заместители, как лица, срежиссировавшие и разыгравшие сценарий перехода транзита власти к наиболее подходящей кандидатуре в преемники, по оценкам, уже оказавшихся в бастилии силовиков — Самата Абиша. Который устроил бы всех в элитах, в управлении установленной системы госаппарата, что с 2014 года перестала работать на повышение роста благосостояния народа. Исчерпавшая себя модель на протяжении 9 лет эксплуатировала терпение казахстанцев, которое между прочим выливалось в различную череду протестных акций и массового недовольства властью и ее решениями.
Как позже объяснил эту ситуацию бывший управляющий МФЦА (международным финансовым центром Астана) Кайрат Келимбетов в интервью для документального фильма про Қаңтар, всем критическим инсинуациям и негативному отношению к высшему руководству страны последовательно предшествовали несколько финансовых кризисов (о которых мы писали выше), как падение цен на энергоносители (2014-2015 гг), так и падение банковского сектора (2015-2019 гг). Далее последовала затяжная экономическая дыра из-за пандемии, которая “прохудила” бюджеты и резервы правительства, Нацфонда, спровоцировала рост инфляции, потерю рабочих мест, нанесла урон малому и среднему бизнесу. Вся совокупность этих процессов на протяжении длительного времени формировала социальное напряжение. И оттого, приход Токаева в 2019-м, послужил спусковым крючком для социального бунта. А с учетом того, что в течение первых трех лет политическая повестка внутри Казахстана вызывала много споров и критики в адрес неспособного отказаться от власти Нурсултана Назарбаева (переименование столицы в Нур-Султан, наречение различными титулами и закрепление пожизненным главенством в Совете безопасности), непотизм со стороны его семьи (сохраняющиеся почти 2 года крепкие позиции родственников экс-президента и назначение Дариги Назарбаевой спикером сената), неполная завершенность транзита преемнику и регулярные точечные диверсии по имиджу президента, который объявил себя реформатором, выставляла избранного новичка на пост главы государства как недееспособного. Вследствие чего, многие не воспринимали его как конкурентоспособную личность и лидера вплоть до наступления трагического января.
Организаторы так называемого путча, который был основан на мирном протесте на западе страны, где главным тезисом был “газ по 50 тенге”, по мнению большинства, использовали как искусственный предлог для начала массовых беспорядков и организации атак на административные здания, стратегические объекты, крушение общественных и торговых зданий, включая выведение из строя камер наблюдения по городу, кражи оружия, нападения на молодых гвардейцев, насильное изъятие амуниции у военнослужащих, нападения на машины скорой помощи, атаки на больницы, преследовали лишь одну цель — передачу власти другому лицу, даже ценой жизни мирных граждан.
Как отметил в интервью Келимбетов, как раз пандемия стала последней каплей для казахстанцев, однако мирный протест был перехвачен:
“Действительно была большая нагрузка и на правительство, и на бюджет, и на граждан. И все это привело к определенной усталости, накопилась усталость. И вот сама модель экономического роста, она уже не позволяла справедливо распределять между различными слоями населения тот экономический доход, который так или иначе государство получало, и в пандемию многие потеряли рабочие места. Многие предприятия малого и среднего бизнеса закрывались. Всё это привело к социальному напряжению. И всё это мы почувствовали в январе, когда были мирные протесты. То есть, вот объективная основа под всем этим, это совокупность всех тех факторов, которые сложились. Но, то, что мы увидели в январе, и в том числе протесты были часть, наверное, той политики и политической либерализации, которые, ну, как бы это разрешенный формат в рамках нашего государства. И та политическая реформа (разрешение на проведение мирных собраний — прим.), которая в 2019 году начал президент, в принципе, модель государства позволяла как бы ко всему этому (митингам — прим.) достаточно толерантно относиться. Но, как мы увидели в последующие дни, определенные люди в своих политических, корыстных целях попытались перехватить этот мирный протест. И мы увидели уже захват органов госуправления, агрессию, террористические методы, которые применялись при захвате, и все это начинало угрожать уже и здоровью, и безопасности граждан, и национальной безопасности, и, по сути, вообще суверенитету и конституционному строю в Казахстане”.
Так становится понятно, что годами готовящийся план по транзиту одному из членов семьи Назарбаева пошел на убыль, как считают в экспертном сообществе, после поездки Токаева и экс-президента в Санкт-Петербург. Где, вероятно, стратегический партнер в лице России задал актуальный вопрос об окончательной передаче власти преемнику, с которым Северный сосед может вести серьёзные переговоры и поддерживать только одного легитимного лидера. Предполагается, что именно тогда Нурсултан Назарбаев сделал ставку на Токаева, что привело в действие “горячую фазу” по началу насильственного захвата власти.
Примечательно, что подобный исход скорее всего не мог предугадать даже сам елбасы, учитывая его реакцию на январские события, которая, по мнению экспертного пула, была продемонстрирована в рамках “всех приличий”, с учетом того, что Токаев принял на себя председательство в Совете безопасности, чем собственно и начал свое укрепление в президентском кресле (Назарбаев не делал никаких заявлений параллельно выступлениям Токаева в эфире телеканалов, а вышел в публичное поле с комментарием про Қаңтар только 18 января). Большинство политологов считают, что именно с этого момента действующий глава государства показал “кто здесь власть”. Тем не менее, ряд представителей оппозиции по-прежнему не понимает почему президент не заявил прямо в своих выступлениях и обращениях к народу об ошибке в твите, который опубликовал в соцсети. Речь про “20 тысяч террористов”. Кроме того, для многих остается интригой созыв сил ОДКБ, которые стянулись в республику для охраны стратегических объектов по первому зову Токаева.
Как позднее в интервью для документального фильма заявил режиссер и сценарист, а также общественный деятель Еркын Ракишев, президенту следовало честно сказать народу о том, что цифра 20 тысяч террористов — фейковая информация, поступившая от бывшего командования КНБ, которое даже при угрозе национальной безопасности продолжало дезинформировать высшее руководство, выставив тем самым главу государства, мягко говоря, в неприглядном свете, о чем казахстанцы до сих пор зло шутят в социальных сетях. Ракишев также добавил, что решение Токаева о призыве миротворческого контингента ОДКБ не совсем понятно ни экспертному комьюнити, ни оппозиционным силам, поскольку дать четкий анализ такому исходу сложно, учитывая глобальность большой политики. Однако недовольство граждан со стороны “сопротивления”, спикер объяснил тем, что казахстанцы считали на тот момент необходимостью использовать своих силовиков для подавления беспорядков и защиты мирного населения. При этом он добавил, что на тот момент, никто даже не подозревал, что силовики не подчиняются президенту, а следуют чьим-то другим приказам. И в результате выяснилось, что командованием операции по госперевороту занимался Масимов и его заместители, в числе которых был претендент на президентское кресло.
Не менее интересным остается то, как Назарбаев согласился на передачу председательства в Совбезе и по какой причине оказал всемерную поддержку своему преемнику Токаеву во время Қаңтара. Здесь, как отмечают элитологи и политологи, большую роль сыграли политические интересы и чувство собственной значимости елбасы. В истории современного Казахстана, Нурсултан Назарбаев как и многие первые президенты, по понятным причинам хотел бы остаться в летописи как основатель независимой республики, у которой делимитированы все государственные границы, есть своя валюта, язык, символы суверенитета, а также относительно устойчивая экономика, налаженная система привлечения иностранных инвестиций, имеется хорошая репутация на международной арене. И с этой точки зрения, его выбор в пользу легитимного преемника в лице Токаева очевиден. Едва ли такой политический игрок, как Назарбаев, был готов возложить на жертвенный алтарь свое историческое наследие. Даже если допустить, чисто гипотетически, степень его заинтересованности в произошедшей трагедии, то уровень щепетильности к своему имени, оставшемуся авторитету и непереносимости дестабилизации мира, о котором он так тщательно пёкся и на протяжении почти 30 лет хвалился стабильностью и миром в стране, не стыкуется с потенциальным интересом посадить на место главы государства своего племянника, который вызвал бы гораздо большее сопротивление и социальную разобщённость, выставляя Назарбаева в истории не как основателя независимого Казахстана, но узурпатора и автократа, не готового отпустить власть, а следующего по пути других лидеров стран центрально-азиатского региона. Степень такого расклада явно не идет на пользу его имиджа, соответственно ставка на Токаева остается в актуальном и потому, он оказывает всяческую поддержку своему преемнику. Что делает транзит власти крепким и дает Токаеву фундамент для установления новой власти в стране.
